Закон о льготах был принят в 2004 году. Он заключается в финансировании из федерального бюджета поставок лекарств. Кроме того, льготникам была предоставлена возможность отказаться от ряда социальных услуг (НСУ) в пользу денежной компенсации. Как показывает практика, большинству льготников НСС отказывают в предоставлении лекарств в натуральном виде в пользу денежного эквивалента за месяц. Почему так происходит и чем это грозит в денежном эквиваленте? На пресс-конференции обсуждались сожаления губкинцев, добровольно лишившихся социального пакета.
На пресс-конференции Алевтина Овсянникова, заместитель начальника управления Пенсионного фонда России в Губкине, прокомментировала, что сегодня общая стоимость социальных услуг составляет 1 075 рублей в месяц и 19 девушек. Сюда входят разные составляющие: во-первых, обеспечение необходимыми лекарственными препаратами, медицинскими стандартами по назначению врача, медицинским оборудованием и специализированными продуктами лечебного питания для детей-инвалидов — 828 рублей 14 девочек- во-вторых, обеспечение санаторно-курортным лечением, проводимым с целью профилактики тяжелых заболеваний, обеспечение Имеются медицинские показания, по которым выдаются талоны.
88% получателей социальных льгот на приобретение лекарств — это люди, состоящие на федеральном учете, то есть инвалиды 1, 2 и 3 групп. Кроме того, право на ряд социальных услуг имеют участники Великой Отечественной войны, пережившие блокаду, пострадавшие от Чернобыля и участники боевых действий. Всего на территории Губкина на 01. 09. 2018г. проживает 13346 человек. И, к сожалению, только 20% из них (2673 человека) сохранили право на получение Е.С.Я. На ближайший год.
Каждый льготник имеет право изменить решение о получении ESA или снять деньги после подачи соответствующего заявления, но только один раз в год до 1 октября.
Каждый человек, имеющий право на получение набора социальных услуг, должен взвешенно подходить к решению вопроса о получении или отказе от пособия.
Так считает Ирина Кротова, ведущий врач Губкинской ЦРБ. Из всех людей, имеющих право на ESA, 88 % — инвалиды. Они постоянно нуждаются в лекарствах, но часто не могут позволить себе самостоятельно приобретать дорогостоящие препараты из-за финансовых трудностей семьи. Кроме того, суммы, которую они могут получить, выбрав финансовую компенсацию, недостаточно для покупки лекарств, если окажется, что они серьезно больны или у них обострение уже имеющегося заболевания. Конечно, люди чувствуют облегчение, когда у них наступает ремиссия. Однако, как правило, ремиссия наступает только после приема лекарств, назначенных врачом. Это значит, что MSA в фармацевтической форме — это как страховой полис от серьезных заболеваний.
Коллегу поддержала и Татьяна Дунаева, заместитель главного педиатра. Татьяна Михайловна отметила: «Решение за своих несовершеннолетних детей-инвалидов принимают родители, и они не всегда подтверждают педиатру, что написали заявление об отказе от МСА. Поэтому дети страдают от беспечности и поспешности своих матерей и отцов».
Светлана Рудакова, директор Департамента социальной политики, рассказала о ситуации с тяжелобольными отказниками, которые обратились за помощью в Департамент социальной политики. К сожалению, помочь этим людям практически нечем. Поэтому Светлана Анатольевна призвала льготников-губкинцев задуматься о своих перспективах и решить для себя, что важнее. 828 рублей в месяц или гарантированная государством помощь в виде дорогостоящих лекарств при длительном лечении? Реабилитация.
В ходе пресс-конференции ряд вопросов заставил экспертов искать подробные и глубокие ответы. Однако все участники дискуссии пришли к выводу: государственная помощь — это реальность, современные лекарства всегда доступны, но финансирование этих целей зависит только от участников программы. И если вы являетесь участником программы и хотите быть уверенным в своем завтрашнем дне, примите правильное решение уже сегодня. До 1 октября. Осталось всего девять дней.
Если вам интересен новый Губкин, подписывайтесь на Telegram-канал. Все материалы будут выложены в кратчайшие сроки.
Стоит ли пользоваться льготами?
Согласно 178-му федеральному закону, российские инвалиды получают ряд социальных услуг (УСЗН). В их числе — бесплатные лекарства, санаторные путевки, проезд на пригородном железнодорожном транспорте, а также на междугородном транспорте к месту лечения и обратно. Сегодня федеральные льготники могут выбирать, как им получать социальные услуги. Добром или деньгами, то есть получая прибыль. О преимуществах безденежных бесплатных лекарств мы поговорили с Алексеем Вальденбергом, начальником отдела медицинской и фармацевтической помощи населению Ленинградского областного управления здравоохранения.
В 2020 году в Ленинградской области насчитывается более 176 000 человек, имеющих право на обеспечение льготными лекарствами. Только 39 000 человек являются инвалидами. Остальным полагается ежемесячная компенсация в размере 886 рублей.
Однако те, кто отказывается от получения социальных услуг, считают, что их лишают государственной поддержки здравоохранения. В случае ухудшения здоровья инвалиды не могут рассчитывать на нее раньше, чем через год, если им срочно нужно. Тогда они должны покупать лекарства за свой счет.
Пока статистика решений показывает, что люди с ограниченными возможностями предпочитают получать деньги сразу, а не страховать себя на случай проблем.
Но ситуация постепенно меняется, уверены в Ленинградской комиссии по здравоохранению. Люди становятся более рациональными и принимают набор своеобразных социальных услуг.
Но почему так высока доля людей, отказывающихся от бесплатных лекарств?
— Многие воспринимали льготы как дополнение к пенсии, — говорит Алексей Вальденберг. — Некоторые люди были обескуражены трудностями, которые возникли в первые годы реализации программы. В аптеках не всегда были в наличии необходимые лекарства, а за льготными препаратами стояли очереди. Однако в последнее время региональное правительство проделало большую работу. По крайней мере, многие, если не все, проблемы в этой сфере здравоохранения решены. Очереди исчезают, практически все важные препараты включены в список субсидий. Из регионального бюджета выделяются дополнительные средства на обеспечение федеральных льготников важными препаратами.
Сколько федеральных льготников поддерживают набор социальных услуг?
— Хотелось бы отметить, что процент людей, сохраняющих набор социальных услуг, растет с каждым годом, — говорит Алексей Вальденберг. — В 2017 году таковых было 19,8 процента льготников, завтра 21,3 процента, с 2018 года 21,5 процента, с 2019 года — 24 процента. Регион получает все соответствующие федеральные средства. Однако эти средства распределяются пропорционально количеству льготников, сохранивших право на лекарственное обеспечение. Поэтому объем финансовых средств из федерального бюджета гораздо меньше, чем мог бы быть. Однако за этими сухими цифрами стоят жизни людей!
На какую сумму могут рассчитывать льготники при покупке лекарств?
Медицинские учреждения Ленинграда и врачи-специалисты Комсдрава рекомендуют не отказываться от социальных пакетов. Ухудшение здоровья может произойти в любой момент, когда возникнет острая необходимость в лечении или приеме лекарств. Современное лечение таких серьезных заболеваний, как онкология, диабет и ревматоидный артрит, требует применения дорогостоящих препаратов, стоимость которых достигает сотен тысяч курсов в месяц. Покупка таких лекарств ложится непреодолимым финансовым бременем на семейные бюджеты. Те, кто возместил свои пособия, могут рассчитывать только на ежемесячные выплаты в размере 886 рублей. Получателям ряда социальных услуг гарантирован необходимый объем лечения и лекарств.
— У нас есть люди, которые получают бесплатные лекарства на миллионы рублей в год, — говорит Алексей Вальденберг. — Это возможно благодаря тому, что их не снимают с ряда программ социального обслуживания».
Сложно ли перейти от валюты к бесплатному лекарственному обеспечению?
Если гражданин никогда не монетизировал льготы, ему ничего не нужно делать. Однако если он это сделал, монетизация автоматически продлевается до тех пор, пока он не подаст в Пенсионный фонд заявление о возобновлении льгот. Поэтому, чтобы восстановить льготы, необходимо до 1 октября подать полное заявление на восстановление социальных льгот. Заявление подается в территориальное отделение ПФР по месту жительства или в ближайшее отделение МФЦ, а также через личный кабинет на сайтах «Госуслуги» и Пенсионного фонда.
Где можно приобрести льготные лекарства?
В нашем регионе 78 аптек, предлагающих льготные лекарства. Льготные аптеки есть во всех районах Ленинградской области.
Татьяна Литвинова, 74 года, инвалид 2-й группы
Я никогда не отказывалась от социальных услуг в виде натуральной помощи. Бывали случаи, когда в городской аптеке не было нужных мне лекарств, но я никогда не задумывалась о монетизации льготы. Потому что я понимал, что в моем возрасте здоровье может рухнуть в любой момент.
В последние годы ситуация с лекарствами в этом районе значительно улучшилась. Например, необходимо лекарство под названием «Ксарелто». Его цена колеблется от 2 900 до 3 600 рублей. Он жизненно необходим, и альтернативы ему нет. Раньше он не входил в список закупаемых лекарств, и его приходилось покупать за свои деньги. В качестве альтернативы приходилось ждать по два-три месяца, пока лекарства дойдут до аптеки в Тосно. Теперь достаточно прийти к врачу, получить рецепт и сразу же получить лекарства в аптеке. Никаких очередей и долгого ожидания! Представьте себе. По этой льготной программе я получаю лекарств на общую сумму более 40 000 рублей в год. И, как говорят врачи, если мне нужны другие лекарства, они предоставляют их бесплатно.
Пока «красный петух» не клюнул.
Пробежка по обучению пожарной безопасности в садовых магазинах.
4 августа 2004 года нижняя палата российского парламента приняла во втором чтении ряд законопроектов о льготах. Тем временем слово «монетизация» уже вошло в золотой список неологизмов государственной важности, среди них слова от «ускорения» и «самосохранения» до «вертикализации власти» и «удвоения ВВП», ставшие героями последних лет. Они собирают пыль на полках. Теперь главное занятие боссов ближайшего будущего — «монетизация».
Каждая кампания, которая вводит новое слово в сферу общей коммуникации, является мобилизационной кампанией — в этом случае слово становится уникальным названием нового целевого процесса. Поколение. И все эти слова обозначаются по-своему уникальным образом. Например, слово «коллективизация» связано с насилием и грабежами, «управленческим хаосом и шумом», «отделением» от «продовольственных программ». Постоянная борьба с посевами, «перестройка», «реформа» как культурная катастрофа, тоталитарная кража прав собственности без хозяев и т. д.
Все это — примеры препятствий, причем весьма специфических. Хотя конкретные кампании могут достигать локальных результатов, предусмотренных авторами (это не всегда так), одним из главных долгосрочных последствий таких кампаний является увеличение разрыва и отчуждения между людьми и режимом. Каждый раз власти не могут объяснить свои цели значительному большинству и облегчают принятие решений административным путем вне публичной коммуникации. Но хуже всего, что это вызывает не немедленный протест, а накапливающийся стыд. И когда стопка становится слишком большой, все эти преступления выходят наружу разом. Но даже когда такие преступления тихо лежат в стопках, страна медленно и неуклонно становится безжалостной. Люди объявляют холодную войну власти — одна за другой власть вынуждена действовать как оккупационная сила в партийных зонах, и рано или поздно начинают совершать ошибки.
Сейчас есть все основания полагать, что власть проиграла свою информационную кампанию по прикрытию «валюты» первой. В середине июля в «Благосостоянии» были опубликованы данные опросов, и социологи открыто забили тревогу.
Опрос показал следующее. Во-первых, за последние недели резко возросло восприятие населением вопроса о льготах. Во-вторых, увеличилось количество людей, негативно относящихся к реформе льгот. 57% по сравнению с 26% сторонников (в последнее время этот показатель составлял 50% и 31% соответственно). В-третьих, наибольший рост негативного отношения к льготам наблюдается в двух конкретных группах населения. С одной стороны, социально незащищенные и бедные, а с другой — самые богатые и успешные.
Иными словами, впервые за долгое время сложился устойчивый консенсус между двумя социально противоположными группами: «элитой», «общественными лидерами» (самыми богатыми, успешными и активными) и «бедными». — Основная социальная база протестных настроений. В прошлом эти две наиболее активные группы в принципе занимали оппозиционную позицию по отношению к действиям властей — одни поддерживали, другие нет. Сейчас есть согласие, и это согласие — против власти.
В то же время в голосовании ФОМ есть и другие важные элементы. Внимание к объяснениям правительства по поводу реформ не изменилось по сравнению с предыдущим опросом — их принимают во внимание около 47 % граждан. Степень понятности также остается на прежнем уровне — 18-20% говорят, что понимают, о чем говорит их начальник, остальные не понимают или затрудняются ответить. В то же время уровень доверия к этим объяснениям остается очень низким.
Социолог делает вывод, что. «Формальные рассказы о реформе системы социальных пособий продолжают «проигрывать» ежедневные дебаты в борьбе за внимание общественности», — заключают они. И позиция, выкристаллизовавшаяся в этих ежедневных дебатах, очень негативна по сравнению с действием принципов».
Самое интересное — проанализировать этот миф об общей валюте, который предстает перед нами. Далее показывается команда кейтеринга и данные отслеживания. И здесь становится ясно, что это вовсе не деньги. Иными словами, проблема реформированного имиджа не решается увеличением масштаба финансовых компенсаций, даже в масштабе. Люди воспринимают систему льгот как форму социальной иерархии. Например, респектабельный человек свободно ездит в общественном транспорте не потому, что у него нет денег на билет, а потому, что его общество таким образом выражает ему особое уважение. В то же время богатство и высокий уровень жизни сами по себе не являются источником уважения и престижа в современных условиях.
Другой, более серьезной проблемой с точки зрения массового сознания оказалась «избирательность» валюты. Отчеты групп общественного питания и экспертные опросы, инициированные ветеранами и пенсионерами, регулярно подвергаются критике, однако огромное количество льгот, которыми пользуются работники всех уровней, эта реформа даже не затронула. Это и есть главный источник недоверия к деньгам. Если конвертация денег в деньги — это хорошо, то почему бы начальству самому не использовать это хорошее свойство? Таким образом, традиционный филистерский вывод стал следствием очередного обмана со стороны властей.
Нашим начальникам повезло еще и в том, что и парламент, и парламентская оппозиция сейчас находятся в таком разваленном и неспокойном положении — все политические действия против реформ сопровождаются фразами типа «нам мало дали» и потому воспринимаются обществом. Никто не выступает против реформ с позиции социального протеста, а с позиции государственного интереса.
Лишение государства такой важной функции, как возможность влиять на иерархию социальных обстоятельств на основе уважения и власти, — это, безусловно, удар по государству. А избирательность валюты — это удар по имиджу принципа, хотя он и вытеснил из него бюрократию. Наконец, достойные пропагандистские передачи, заполняющие официальные телеканалы восхвалением реформ, вкупе с математически выверенным лицом официальных объяснений власти, отбиваются с абсолютным вредом — и в итоге оказываются негативными, даже если сама идея верна. Потому что ей никто не верит.
Все это неизбежно приводит к выводу, что информационная политика государства должна быть одним из основных направлений ее работы, а не дополнением или услугой. Из этого следует, что если планируются реформы, то первым вопросом, который должен быть задан на высоком уровне, должен быть не «как это сделать». А «Как и что мы делаем в этом мире?». И объяснение, описание должно быть коммуникационным, а не вещательным, то есть пропагандистским.
Иначе напуганные люди, слушающие новых начальников по телевизору, так и останутся напуганными и озлобленными до бездействия. И реформ не будет. Потому что те, кого заставляют, стоят на хвосте за соль и спички. Или, например, за деньги в банкомате.
Что вы хотите найти?
Москва, 24 января 2006 г. ПАН — Спустя год после вступления в силу закона о льготах Всероссийский центр изучения общественного мнения (ВЦИОМ) представляет данные о том, как россияне оценивают его результаты сегодня.
По сравнению с началом прошлого года, когда начали действовать льготы, круг граждан, считающих, что результаты реформ касаются их самих или кого-то из членов их семей, сузился (60-46%), при этом ни они сами, ни члены их семей не говорят, что не пользуются льготами (40-53%).
В прошлом году доля людей, считающих, что замена пособий финансовыми льготами очень негативно скажется на их государстве и значительно снизит уровень жизни их семьи (27-12 %), сократилась более чем наполовину. Общий риск для общества снизился. По аналогичным оценкам, снизился рост коммунальных платежей (72-58 %), цен на бензин (49-45 %) и проезд в общественном транспорте (63-41 %). Напротив, есть и те, кто считает, что рост цен на бензин, проезд и коммунальные платежи не ухудшает их положение (2-4 %) или что они смогут приспособиться к нему, если он негативно повлияет на их жизнь (до 6-11 % смогут приспособиться).
Несмотря на негативные ожидания и отрицательные чувства, вызванные монетизацией в российском обществе на ранних этапах, почти половина (44%) получателей помощи сегодня выбирают денежную компенсацию за натуральные льготы. Почти половина (24 %) льготников предпочитают натуральную форму и выбирают «социальный пакет» So-Calcaled, включающий бесплатные лекарства, санатории и проезд на железнодорожном транспорте за город. Обращает на себя внимание значительная доля льготников (26 %), которые еще не выбрали между социальным пакетом и денежной компенсацией.
Выявлена следующая закономерность: чем выше уровень дохода на члена семьи, тем больше доля тех, кто предпочитает вид льгот. Так, среди льготников с доходом менее 1 500 рублей на человека в месяц только 17% сделали выбор в пользу социального пакета, а среди более обеспеченных (свыше 3 000 рублей) — 26-28%.
Выбор того или иного вида льгот менее однозначен, когда выбор между социальным пакетом и его денежной компенсацией чаще отдает предпочтение последнему. Есть несколько преимуществ, которые респонденты предпочитают получать в натуральном виде. Прежде всего, это оплата жилищно-коммунальных услуг, которую 71 % льготников предпочитают лекарствам и медикаментам (53 %). Другие виды льгот — поездки на транспорте, санатории — дерматологическое лечение — чаще всего предпочитают получать деньгами (53 %). Почти одинаковое количество респондентов предпочитают оплачивать проезд на городском транспорте и на изготовление и восстановление протезно-ортопедических изделий льготам в натуральном или денежном выражении.
Россияне чаще склоняются к мнению, что реформа — довольно правильная мера (41 %), но среди самих льготников число тех, кто одобряет эту реформу, еще выше — 50 %. Изначально 34 % россиян и 37 % льготников считают, что деньги — это неправильная мера. Среди тех, кто одобряет идею с валютой, большинство считает, что в ходе реформы были допущены серьезные ошибки — таких три четверти. Каждый четвертый россиянин пока не смог сформировать четкого мнения о реформе льгот, но среди самих льготников только 12 % затрудняются с ответом.